Последнее моление

Было или не было: последнее моление императора Николая II?

В первых числах марта у наших соседей на станции Дно Псковской области состоялось освящение закладного камня церкви святых царских мучеников. Через пару дней в самом Пскове в музее-заповеднике открылась выставка, посвящённая столетию подписания манифеста об отречении Николая II от престола. На ней представлены копии документов и фотографий, большая часть из которых освещает три дня (с 28 февраля по 2 марта 1917 года) из жизни императора. 
А вот этот бюст Николая II (см. фото) белорусский скульптор Игорь Голубев предлагает установить на железнодорожном вокзале Старой Руссы (в память о «последнем молении императора»). Версия эта не бесспорна с исторической точки зрения и больше похожа на легенду. Но зато на очень красивую легенду. 
Что нам доподлинно известно? 
Ещё в школе мы учили, что 27 февраля 1917 года (12 марта по новому стилю) в Петрограде произошла так называемая «февральская революция»: забастовки и хлебные бунты переросли в вооружённое восстание. Николай II в этот момент находился в Могилёве, где располагалась Ставка, в которой разрабатывался план наступления на Юго-Западном фронте в ходе Первой мировой войны. 
В школе нам не преподавали, но теперь многие источники свидетельствуют, что не только одной из главных задач восставших, но также задачей придворных генералов, планировавших царский переворот, было не допустить возвращения Николая II в столицу, арестовать его и заставить отречься от престола. 
Есть документы. 
Они свидетельствуют, что 1 марта 1917 года (по новому стилю – это 14 марта) последний русский император, не имея возможности вернуться из Могилёва в Царское Село, проследовал по железной дороге от станции Бологое через Дно – в Псков, в штаб Северного фронта, где 2 (15 марта) состоялось отречение государя от престола. Он подписал «Манифест об отречении». Подробно описывая эти дни, российские историки практически нигде не упоминают Старую Руссу. 
Но некоторые старорусские краеведы настаивают, что последним местом молитвы царя-мученика перед отречением стала именно часовня на железнодорожной станции Старая Русса. 
Версия первая 
Вот что писал десять лет назад в интернет-издании «Седьмица.Ru» Леонид Иванович Кириллов в статье «Обнаружен неизвестный факт из жизни Николая II: последним местом молитвы царя-мученика перед отречением стала часовня в Старой Руссе»: 

«Последние перед отречением дни Николай II провёл на новгородской земле. Узнав о событиях в Петрограде, он отправился на литерном поезде из Ставки в Могилёве в сторону Петрограда, но доехал только до Малой Вишеры. Здесь стало известно, что станции Тосно и Любань уже захватили восставшие. Выслушав доклады военных, Николай II решил повернуть в Бологое, а оттуда ехать на запад, в Псков, к генералу Рузскому, на которого он возлагал последние надежды. 
Поворот в Малой Вишере приближённые к императору назвали историческим. В четыре утра литерный поезд отошёл от станции, а днём 1 марта (по новому стилю - 14-го) остановился в Старой Руссе. День стоял тихий и ясный, на станции толпилось множество народа. Люди не кричали революционные лозунги, а, сняв шапки, кланялись подходящим вагонам. Очевидец пишет в газете за 1917 год, что государь вышел из вагона (раньше этот факт не был известен) и некоторое время прогуливался по перрону. Потом зашёл в маленькую станционную часовню, оставив свиту за дверью. Это и был последний храм, в котором молился Российский государь. 
После Старой Руссы Николай II бывал ещё во многих церквях, но уже в качестве отрекшегося императора…» 

Леонид Иванович Кириллов (известный старшему поколению рушан как директор некогда существовавшего в Старой Руссе детского дома «Надежда») хоть и озаглавил свою публикацию словами «Обнаружен неизвестный факт…», но информации о том, где «обнаружен», не сообщает. Что это за «факт», так и остаётся неизвестным. 
Версия вторая 
Есть воспоминания очевидца – бывшего дворцового коменданта В.Н. Воейкова «С царём и без царя», изданные в 1936 году. Он так описывает попытку Николая II прорваться на 
литерном поезде в Царское Село сквозь занятые революционерами железнодорожные станции и попытку дождаться известия о том, когда же назначенный им главнокомандующим Петрограда генерал-адъютант Иванов с Георгиевским батальоном доедет, наконец, другим поездом из Ставки (из Могилёва) до Петрограда. 

«Донесения, полученные мною от жандармов относительно возможности дальнейшего беспрепятственного следования царского поезда, не соответствовали тем данным, которые обнаружились в очень скором времени, когда императорский поезд подошёл к станции Малая Вишера… По сведениям из Тосно, станция занята революционными войсками, прибывшими из Петрограда, и дальнейшее следование императорского поезда представляет опасность… 
Был четвёртый час утра [1 марта по старому стилю – прим. ред.]. Я пошёл в вагон государя… и просил разбудить Его Величество. Государь меня сейчас же принял. Я доложил ему, …что ехать на Тосно, по имеющимся сведениям, считаю, безусловно, нежелательным. Из Малой же Вишеры можно проехать на Бологое и оттуда попасть в район, близкий к действующей армии, где – нужно предполагать – движение пока ещё не нарушено. Государь мне ответил, что хотел бы проехать в ближайший пункт, где имеется аппарат Юза [буквопечатающий электрический телеграф – прим. ред.]. Я доложил Его Величеству, что ближайшим пунктом будет Псков – в трёх часах от станции Дно… Государь подумал и отдал повеление следовать на Бологое – Дно. Я сделал все распоряжения, и императорский поезд немедленно пошел на Бологое. По пути в Старой Руссе, где поезд имел остановку, так как паровоз брал воду, мне удалось по аппарату получить сведения, что генерал-адъютант Иванов только в это утро, т.е. в среду 1 марта, прошёл станцию Дно…» 
Неуёмные фантазии 
Из информации, что на станции Старая Русса царский поезд набирал воду, а дворцовый комендант успел по электромагнитному телеграфу получить информацию о движении Иванова на Петроград, сложно сделать заключение, ступала ли вообще нога императора на перрон старорусского вокзала. 
Но, судя по всему, воображение у нашего народа очень богатое. А удобренное неуёмным желанием прославлять Старую Руссу по поводу и без повода вообще не знает удержу. 
Если ранее мы читали только версию о том, что царь некоторое время прогуливался по перрону, а потом зашёл в маленькую станционную часовню, оставив свиту за дверью, то у других современных авторов читаем: 
«…Государь выходит из вагона царского поезда прямо к часовне. Ноги сами несли Его сюда. Заботливая игуменья Серафима собрала сюда своих монахинь из Косино. Голоса певчих слились в единое молитвенное прошение Государя о будущем России. Перед ним стоял список – Чудотворный Образ Старорусской Божией Матери, чей лик запомнился Ему ещё по предыдущей встрече. Государь так нуждался в помощи Богородицы накануне предстоящей Голгофы. 
По выходе из часовни Государя встретил ликующий народ на платформе. Он услышал подбадривающие возгласы «Ура!», которые зазвучали ещё громче, когда поезд медленно проходил вдоль платформы, словно прощаясь с верной Ему Россией. Это была последняя «Осанна» Императору». 
Есть, правда, и другая кочующая по Интернету интерпретация событий про монахинь и государя: «Среда. 1 марта Днём Царский и Свитский поезда подходили к Старой Руссе. Около часовни на платформе сгруппировались монахини местного монастыря, с глубоким сочувствием к Царю, поезд которого только что прошёл Руссу, монахини говорили: «Слава Богу, удалось хотя в окошко увидать Батюшку-Царя, а то ведь некоторые никогда не видали Его». 
Какой из этих версий верить? Кто скажет? 
«Всё смешалось в доме Облонских…» 
Наша газета очень щепетильно относится к документальным источникам, как и большинство старорусских краеведов, а тем более сотрудников наших музеев. Именно поэтому некое недоумение вызвал текст, который на днях нам передали в редакцию. Он набран на компьютере стандартным шрифтом «Times New Roman». Если верить ему, то в газете «Утро Россiи» за 5 марта 1917 года (воскресенье) неизвестный автор, 
называющий себя «ваш корреспондент», рассказывает о том, как «в ночь со 2-го на 3-е марта, в 4 часа 20 минут утра… на ст. Старая Русса имел возможность встретить здесь царский поезд и быть свидетелем событий, предшествовавших отречению Николая II». 
Якобы из этого документа тоже должно следовать, что император молился перед отречением в привокзальной часовне Старой Руссы. Простите, но подобное «доказательство» не выдерживает никакой критики. Манифест об отречении от престола Николай II подписал в Пскове вечером 2 марта. На адрес Временного правительства в Петрограде он отправил прошение о возможности вернуться в Царское Село к семье и больному цесаревичу. Ожидать ответа на своё прошение поехал в Могилёв (в Ставку Юго-Западного фронта). Отбыл из Пскова уже поздно ночью. 
Возможно, царскому поезду пришлось возвращаться в Могилёв обратно через Бологое (мы не знаем, был ли в то время более короткий путь из Пскова в южном направлении). И тогда, действительно, в пятом часу утра 3 марта 1917 года корреспондент газеты «Утро Россiи» мог лицезреть проезжающий через станцию Старая Русса царский поезд. Но в этот момент для будущего России уже всё было решено. Никаких «событий, предшествовавших отречению», быть не могло. 
Взглянуть бы на фотокопию этой статьи. Может, и прояснилось бы хоть что-нибудь. А так складывается впечатление, что то ли у того корреспондента была каша в голове, то ли у того, кто данный текст на компьютере перепечатывал. 
Николай II в Старой Руссе был! 
К сожалению, старая привокзальная часовня 1889 года постройки не сохранилась, как и само старинное здание вокзала, восхищавшее современников ажурными арками чугунного литья. 
Сейчас на привокзальной площади вновь стоит часовня, похожая на ту, которая была в 1917 году. Но, правда, с другой стороны железнодорожного вокзала. Её восстановил на свои средства старорусский предприниматель Николай Широков в начале двухтысячных. 
Молился ли 1 марта 1917 года (по новому стилю – 14 марта) Николай II в старорусской часовне перед отречением от престола, нам доподлинно неизвестно. Но то, что за годы своего царствования он посещал Старую Руссу с официальными визитами, это факт. Тому есть достоверные доказательства. И одного этого уже достаточно для того, чтобы его бюст был установлен в Старой Руссе. Тем более, что предлагаемый белорусским скульптором Игорем Голубевым бюст последнего русского императора выполнен очень красиво (не чета тем «клонам», которых наштамповала в 2015 году для старорусской аллеи Героев молодая «мастерица» София Коханская). 
===============================================
Автор: Елена Николаева
Фото: Игоря Голубева, из группы "Старая Русса: взгляд в прошлое", интернет